Британский ученый выяснил, почему люди все меньше доверяют друг другу

"Законы и государство могут заменить часть функций по поддержанию социальных норм, которые раньше исполняли семьи и сети традиционных родственных связей. С другой стороны, люди не перестают чувствовать того, что они не связаны с другими индивидами и живут в обществе с низким уровнем доверия", — пояснил социолог, передает РИА Новости.

Демографическая катастрофа

Он пришел к такому выводу, анализируя текущую демографическую обстановку в мире. В соответствии с теорией демографического перехода, историю всего человечества в целом и отдельных цивилизаций и стран в частности можно разделить на три четких исторических периода, основываясь на двух базовых параметрах — рождаемости и смертности.

В первом периоде, который включает в себя всю историю до индустриальной эпохи, население планеты росло медленно из-за высокой смертности. После начала научно-технической революции наступила вторая фаза, связанная с резким снижением смертности. Ее пик приходится на середину XX века, когда многие бывшие колонии и страны третьего мира получили доступ к достижениям прогресса.

Благодаря этому переходу численность населения Земли вырастает на миллиард каждые 14-15 лет. При этом, в некоторых других странах, в том числе и в России, численность населения начала падать из-за наступления третьей стадии перехода, во время которого рождаемость резко снизилась, а смертность изменилась совсем незначительно.

Дэвид-Барретт заинтересовался тем, как эти переходы влияли не на все население планеты в целом или отдельные страны, а на то, как устроены семьи и как работают системы связей между родственниками и знакомыми.

Дело в том, что, наблюдения антропологов за примитивными племенами в Африке и Юго-Восточной Азии показывают, что семьи и сети родственных отношений выступали главным инструментом по поддержанию порядка и уменьшению уровня нахлебничества в традиционных обществах.

Сплачиваясь друг с другом, члены одной семьи или более крупных групп родичей были уверены в том, что они получат помощь при решении самых разных задач, а при попытке обмана их обидчика накажет весь коллектив.

Политические взгляды и другие предпочтения в таких группах не имели решающего значения – главную роль исполняли кровные или брачные связи.
Британский социолог обратил внимание на одно простое последствие демографического перехода – размеры "большой" семьи резко сократятся из-за того, что каждая женщина будет рожать не по 4-5 детей, а только по 1-2 ребенка. В результате этого число двоюродных братьев и сестер, к примеру, сократится с четырех дюжин до пяти, а число более далеких родственников упадет еще сильнее.

Это наблюдение заставило его проверить, как уменьшение размеров семьи повлияет на силу связей между ее членами и их склонность вовлекать незнакомых друзей в свою повседневную жизнь и работу. Для этого он воспользовался математической теорией сетей, описывающей поведение связанных друг с другом объектов, в том числе и людей.

Подобные расчеты были основаны на одном простом принципе – члены одной и той же семьи, в силу своего происхождения, почти всегда знают о существовании друг друга и поддерживают отношения между собой, за исключением крайне редких случаев. При этом, близкие друзья одного и того же человека чаще всего не знают о существовании других знакомых и еще реже поддерживают с ними тесные контакты.

Создав компьютерную модель небольшой страны, Дэвид-Барретт проследил за тем, как поменялись подобные "социальные сети", их характер и число связей в них, при резком повышении численности населении и падении рождаемости. Каждый "житель" этого виртуального мира должен был поддерживать определенное число социальных связей, которые он мог создавать как с "родственниками", так и с не связанными с ними "друзьями".

Кризис доверия

Эти расчеты привели к нескольким интересным результатам. Как обнаружил социолог, демографический переход повлиял не только на размеры семьи, но и на структуру и стабильность социальных сетей. В частности, заметно уменьшилось число "троек" людей, сильно связанных друг с другом, а также максимальная длина цепочек связанных друг с другом "жителей" симуляции.

Главным следствием этого стало то, что семьи перестали быть надежным институтом репутации и гарантом социальной стабильности, так как информация о поведении "жуликов" начала распространиться по ней слишком медленно из-за уменьшения числа перекрестных связей и растущих размеров населения страны. Иными словами, крупные группы людей, состоявшие из небольших семей, просто "забывали" о преступлениях через некоторое время.
"Одним из главных последствий этого процесса в реальном мире стало то, что люди начали искать знакомых, похожих на них самих. Иными словами, мы пытаемся повысить вероятность того, что наши друзья будут связаны друг с другом и с нами самими. Этот процесс подогревается традиционными СМИ, где часто озвучивают отличительные признаки принадлежности к той или иной группе, а соцсети позволяют нам круглосуточно их демонстрировать", — продолжает Дэвид-Барретт.

Это, как считает ученый, привело к рождению идеологий, привлекающих новых сторонников при помощи "семейного" лексикона, к примеру, слов "братья", "сестры" или "фатерлянд". Их успех во многом объясняется упомянутым выше желанием искать и находить "братьев по разуму" со схожими ценностями и моральными установками.

"В истории уже существовали организации, которые пользовались этим феноменом. К примеру, большая часть классических "джентельменских клубов" открылась в Лондоне примерно в то же время, во второй половине XIX века, на которое пришелся пик урбанизации и демографического перехода в Англии. Думаю, что сегодня этим же пользуются и производители брендовой техники и одежды", — отметил социолог.

Вдобавок, этот "кризис доверия", порожденный урбанизацией и демографическим переходом, может быть связан с другими современными социальными проблемами – растущими трениями между жителями городов и деревень, а также богатой верхушкой и бедными низами общества. Яркий пример этого – движение "желтых жилетов" во Франции и дискуссии вокруг Брекзита.

"Как правило, рождаемость в деревнях несколько выше, а число пришлых людей несколько ниже, чем в городах. Вкупе с другими различиями, оба этих фактора делают социальные сети в глубинке и в мегаполисах разными. В деревнях они исполняют свою традиционную роль и помогают поддерживать нормы, а в городах – находить новых друзей", — подчеркнул британский исследователь.

Все это, по его мнению, выливается в то, что деревенские люди будут считать, что горожане ведут себя неэтично и постоянно "хватаются" за различные модные, но не особо практичные идеи и политические воззрения. С другой стороны, жители мегаполисов будут считать обитателей глубинки безнадежно "отсталыми" и не способными четко заявить о своей жизненной позиции.
Можно ли бороться с этими проблемами? Как считает Дэвид-Барретт, многие из них связаны не только с демографическим кризисом, преодолеть который будет крайне сложно, но и с растущим имущественным расслоением.

Соответственно, борьба с бедностью на общемировом уровне, в том числе с социо-экономическими последствиями глобализации, и укрепление "местных" социальных сетей в отдельных городах и районах, по его мнению, позволит снизить уровень недоверия между людьми и уровень преступности.