ВИДЕО // ПОДКАСТ «ОСМЫСЛИТЬ ДЕНЬГИ», ЭПИЗОД 9. О КУРСЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ВАЛЮТЫ, ВАЛЮТНЫХ РЕЗЕРВАХ И ИНТЕРВЕНЦИЯХ НБМ НА ДЕНЕЖНОМ РЫНКЕ.
Гость журналиста Лилианы Барбарошие - Даниел Савин, директор Департамента финансовых рынков Национального банка Молдовы.
Прежде всего, давайте объясним, что представляет собой Департамент финансовых рынков, который вы возглавляете в НБМ? Чем, собственно, занимается этот департамент? На какие процессы он влияет?
Даниел Савин: Наверное, само название департамента говорит о том, что он связан с рынками. У департамента финансовых рынков есть три основных направления или три основных вида деятельности, о которых я хотел бы сказать: первое - это проведение денежно-кредитной политики. То есть мы через инструменты, которыми располагает НБМ, реализуем решения по денежно-кредитной политике. А они разнообразны: и операции на открытом рынке, и операции, связанные с резервными требованиями, анализ валютного рынка - все эти виды деятельности связаны с реализацией денежно-кредитной политики. Еще одна очень важная категория или вид деятельности - это управление валютными резервами. Поэтому у нас есть специальная группа по управлению валютными резервами, которая охватывает весь спектр деятельности - от создания резервов до управления рисками и проведения расчетов. Третьим не менее важным видом деятельности мы можем условно назвать деятельность в качестве агента государства в контексте выпуска государственных ценных бумаг (ГЦБ) и всего, что связано с обслуживанием валютных операций для государства.
Мы находимся в интересном периоде, когда на Республику Молдова, регион, весь мир наложилось несколько кризисов. Как бы Вы определили основные задачи, стоящие перед вашим подразделением? Какими были эти годы для коллектива?
Даниел Савин: Это были очень сложные годы, и я думаю, не только для нашего отдела, но и для всего института. В подобных ситуациях, как правило, основные задачи, которые я вижу, - это понимать, что происходит в экономике и на рынке, держать руку на пульсе и быть готовым применить необходимые инструменты, чтобы смягчить последствия кризисов, не создавать панику, а действовать на опережение. Главная задача - понимать, что происходит на рынке, и действовать своевременно.
НБМ, департамент, который вы возглавляете, есть ли у вашей команды повод гордиться тем, как вы держали руку на пульсе, как вы сказали ранее, в этот период?
Даниел Савин: Думаю, да. Наверное, в данной ситуации надо быть немного скромнее, но я бы сказал, что да. У нас в НБМ, в целом, сплоченная команда профессионалов, которые с начала создания Национального банка в 1991 году и до сегодняшнего дня накопили достаточно знаний, и мы готовы встретить подобные кризисы, как это было в последние три года.
Молдавский лей оказался устойчивым к накладывающимся друг на друга потрясениям - пандемиям, войне, инфляции, удорожанию энергоносителей и продовольствия. Чем, собственно, можно объяснить прочность лея?
Даниел Савин: Это результат нашей активности, результат того, что мы имеем достаточный уровень резервов и готовы в случае необходимости вмешаться в ситуацию на рынке.
Мы должны признать, что граждане, большинство из них, считают, что НБМ устанавливает обменный курс лея в соотношении с другими валютами. Как выглядит правильная оценка роли НБМ в отношении обменного курса лея? Что на самом деле делает НБМ?
Даниел Савин: Я бы начал с того, что официальный курс – это, фактически, зеркало рынка. У нас есть официальный курс, который отражает реальный рыночный курс. То есть в действующих нормативных документах Национального банка мы видим, что, по сути, обрабатывая и собирая информацию с рынка о реальных операциях, которые осущствляют банки, в соответствии с определенными процедурами мы ориентируемся на официальный курс. И в данный момент мы это делаем по отношению к доллару США. Итак, операции, совершенные банками до текущего дня, а здесь у нас два рынка: рынок банков с клиентами и рынок банков друг с другом, или межбанковский. Вся информация об этих операциях поступает в Национальный банк, и мы рассчитываем средневзвешенный курс.
Сложна ли эта формула?
Даниел Савин: Она не сложная. Мы рассчитываем средневзвешенный курс покупки, средневзвешенный курс продажи, простое среднее между этими двумя курсами и получаем официальный курс. Но я должен отметить, что это курс лея к доллару. Потому что, и мы видим это и в других странах, центральный банк не может, или это контрпродуктивно, фиксировать курсы всех валют. Как правило, выбирается наиболее распространенная валюта или одна из наиболее распространенных валют, рассчитывается курс национальной валюты по отношению к этой валюте, затем к этому курсу применяются курсы на международных рынках, и курс, в нашем случае курс лея к другим валютам, рассчитывается путем отражения курса лея к доллару на курс других валют. Например, для евро это может быть курс 1,05 - 1,06. Вы умножаете эти 1,06, зафиксированные на время - 14.00, на официальный курс, который будет рассчитан в Национальном банке на основании отчетов банков. И такая же процедура используется для других валют - их 39.
Когда мы заходим на сайт Национального банка и видим тот или иной курс, что мы понимаем?
Даниел Савин: Вы должны понимать, что это тот курс, по которому лицензированные банки, а мы говорим только о курсе лея к доллару, торгуют со своими клиентами в этот день, фактически в предыдущий день. Важно отметить, что публикуемые национальным банком курсы являются информативными и используются только для целей бухгалтерского учета. Они не являются ориентиром для реальных операций.
То есть если кто-то задастся целью поискать на рынке этот курс для тех или иных валютных операций, будет делать это неправильно?
Даниел Савин: Он может найти аналогичный курс, но на него влияет не сам официальный курс, а ситуация на рынке или то, как рынок воспринимает уровень, по которому лей торгуется в данный день. Рынок не обязан предлагать гражданину или экономическому агенту курс, аналогичный официальному.
Продолжите, пожалуйста, фразу: НБМ не устанавливает курс лея, НБМ... что он делает?
Даниел Савин: ...рассчитывает его. Или можно сказать, что он устанавливает его на основе реальных рыночных сделок. То есть это не результат алгоритма или кривой, это результат спроса и предложения валюты.
И он в значительной степени соответствует рынку...
Даниел Савин: На самом деле он отражает то, что было на рынке до полудня сегодняшнего дня. Например, чтобы сделать его более репрезентативным, мы используем объем сделок за последние 24 часа, с 12.30 предыдущего дня до 12.30 текущего дня. Именно на этом интервале Национальный банк рассчитывает официальный обменный курс.
Эти изменения, о которых вы говорите, - это плохо или хорошо?
Даниел Савин: Для нас важно понимание процессов в экономике, как я уже сказал в начале. Если мы и участники рынка будем знать эту информацию заранее, то рынок подстроится, и это будет выгодно. На любую информации, которая известна рынку,рынок подстраивается, и, соответственно, когда есть информация или доступ к информации, участники рынка подстраиваются, в том числе и Национальный банк.
Паника. Насколько она вас пугает и насколько она влияет на происходящее?
Даниел Савин: Панику мы можем отнести к категории неэкономических факторов, потому что это элемент, который возникает, когда население, а также бизнес, экономические агенты эмоционально реагируют, по сути, на то, что происходит на рынке. У нас уже были элементы паники - я говорю о кризисе 1998 года, о кризисе 2015 года, - тогда Центральный банк дал четкий сигнал, что граждане, население, экономические агенты не должны принимать поспешных решений, а должны подождать, пока рынок успокоится, и тогда уже решать, что делать, покупать или не покупать, особенно покупать валюту или не покупать. Почему мы пришли к такой рекомендации? Да потому, что за любым чрезмерным колебанием валютного курса обычно следует коррекция. И очень часто бывает так, что люди просто теряют деньги, потому что действуют эмоционально, в панике.
Как обычно поступает НБМ: ждет, пока паника пройдет, или вмешивается в ситуацию определенным образом, чтобы успокоить панику?
Даниел Савин: Мы стараемся действовать до тех пор, пока паника не возникнет, но поскольку каждый кризис отличается или имеет разную форму, если данные паника действительно возникает, мы действуем с помощью наших инструментов по максимуму, чтобы успокоить ситуацию. В случае с валютным курсом предыдущие кризисы показали, что НБМ приходилось вмешиваться в рынок, используя все инструменты, связанные с валютными операциями или, в нашем случае, с валютными интервенциями, чтобы не допустить создания еще большей паники на рынке. Потому что при панике страдают все.
Давайте теперь немного поговорим о прогнозах. Если в молдавской экономике все будет хорошо по прогнозам Министерства экономики, МВФ, Национального банка, то куда направится курс лея?
Даниел Савин: Я не думаю, что кто-то в Молдове знает, каким будет обменный курс даже завтра. Поэтому курс будет колебаться в зависимости от рыночных тенденций. Но что я могу сказать, так это то, что если прогнозы сбудутся, я имею в виду экономический рост, инфляцию в коридоре, то мы не видим риска, что официальный курс или обменный курс будет развиваться с повышенной волатильностью. То есть он будет стабилизироваться и создавать условия для такого развития событий.
Стоит ли гражданам беспокоиться?
Даниел Савин: Нет, потому что в случае с валютными резервами в международной практике существуют определенные показатели достаточности резервов. И, как неоднократно отмечал НБМ, согласно этим расчетам, у нас - адекватный уровень резервов. Если говорить о так называемом метрическом показателе ARA (показатель, учитывающий несколько элементов: внешний долг на денежную массу - М3, торговый баланс и т.д.), то мы даже выше рекомендуемого предела. И уровень резервов у нас более комфортный, чем у стран региона, или Грузии, или Армении. Это не значит, что это обязательно выгодно, и об этом тоже говорил губернатор, что высокий или слишком высокий уровень резервов влечет за собой какие-то негативные явления, поэтому он появляется в балансе Национального банка в виде покупок или прямой эмиссии леев. Имея высокий уровень резервов, мы, в некотором смысле, наверное, создаем небольшую проблему управления той ликвидностью в леях, которая эмитируется на рынке. Но ответ заключается в том, что гражданам не стоит беспокоиться о таких колебаниях, даже в 2022 году, когда НБМ провел достаточно большую интервенцию по сравнению с предыдущими годами, мы еще далеки от достижения критического уровня достаточности резервов.
В заключение, г-н Савин, как бы Вы определили интервенции НБМ на рынке, какова была их цель?
Даниел Савин: Интервенции могут осуществляться по двум причинам. Первая и основная цель - смягчение волатильности или чрезмерных колебаний валютного курса, если они могут нанести ущерб фундаментальной цели. И вторая - если у центрального банка недостаточно резервов, то для того, чтобы пополнить свои резервы для обеспечения баланса в будущем. То есть адекватный уровень резервов обеспечивается интервенцией, если он недостаточен, если он низкий.
И еще один вывод, который я хочу сделать: что такое валютные резервы? Какова их роль и кто ими управляет?
Даниел Савин: Здесь я, наверное, дам общее название: валютные резервы - это внешние активы, находящиеся в распоряжении центрального банка, контролируемые денежной единицей, используемые центральным банком для интервенций на рынке в случае необходимости. Вот такое простое объяснение. Я подчеркну, что они внешние, поэтому их нельзя хранить внутри страны в виде размещения в местных банках, они должны быть вне системы. В нашем случае это активы, вложенные в наиболее безопасные инструменты на рынке. Около 80% резервов вложено в ценные бумаги в иностранной валюте, выпущенные суверенными органами власти, правительствами таких стран, как США, Германия, международными организациями, так называемыми многосторонними агентствами. НБМ управляет этими резервами в соответствии с лучшими практиками, и поскольку за последние 30 лет процессу управления резервами уделялось большое внимание, речь идет об очень больших объемах активов, порядка 5 млрд. долларов, эти процессы должны быть хорошо структурированы, с соответствующим уровнем управления рисками, при поддержке Исполнительного комитета, стратегические решения принимаются Исполнительным комитетом (НБМ). Вот так, вкратце, об этих резервах, которые управляются в нашем департаменте и инвестируются в соответствии с требованиями закона в очень безопасные инструменты, прежде всего, очень ликвидные, и только обеспечив безопасность и ликвидность, мы уже пытаемся получить прибыль от этих резервов.
Еще одна тема, г-н Савин. Как Вы уже сказали, резерв НБМ формируется, в частности, в долларах США. Валюта интервенций, которую использует НБМ, - доллар США, соответственно, и базовая валюта - доллар США.Если перейти с доллара на евро в качестве базовой валюты, каковы будут преимущества? Или недостатки?
Даниел Савин: Вы правы, на данный момент значительную часть валютных резервов составляют доллары. Но евро также является частью резервов. Мы в НБМ постоянно анализируем ситуацию и то, какой должна быть оптимальная структура этих резервов. Ежегодно мы проводим стратегическое распределение активов в рамках валютных резервов, в ходе которого учитывается множество элементов, связанных с валютной структурой. Здесь я буду говорить о валютной структуре экспорта, импорта, валютной структуре внешнего долга государства, включая структуру баланса банков, потому что опять же в банках депозиты имеют валютную структуру, мы также учитываем частный внешний долг, включая платежи по частному внешнему долгу. И после множества этих анализов рассматривается, какой должна быть оптимальная структура резервов. Наверное, когда факторы или вес евро будут достаточно велики и факторы, которые будут положительно влиять на переход к евро как к базовой валюте, Национальный банк, наверное, это сделает. Важно отметить, что основной риск, который мы видим в настоящее время, связан в том числе и с тем, как колеблется базовая валюта, и здесь я буду говорить о волатильности. При фиксации или интервенции в долларах, и это также видно по колебаниям, курс лея к доллару менее волатилен или колеблется меньше, чем курс лея к евро. Это, с нашей точки зрения, очень важно с точки зрения индекса потребительских цен (инфляции). Более волатильный курс лея-доллара, скорее всего, создаст дополнительные проблемы с ценами. Таким образом, мы также имеем асимметрию в отношении того, как волатильность влияет на цены. Хорошо известно, что если обменный курс снижается, то это немедленно отражается на ценах. Если же курс повышается, то это происходит медленнее. Этот фактор очень важен. Мы внимательно смотрим, и когда эти факторы "за" будут преобладать над факторами "против", наверное, НБМ это сделает, мы это сделаем, общаясь с рынком, то есть мы не сделаем это в одночасье. Рынок это поймет.
Ответ на вопрос, почему НБМ до сих пор не принял это решение, заключается в том...?
Даниел Савин: ...что факторы, которые против этого перехода, преобладают над факторами за этот переход. Как и в любом другом решении, здесь есть свои плюсы и минусы. В настоящий момент мы видим, что риски перехода на еврокак интервенционную валюту выше, чем сохранение долларовой интервенции.
КРАТКО О ДЕНЬГАХ
Курс лея в тридцать лет - как бы вы его оценили?
Даниел Савин: Если сравнивать его с валютами региона, то это - валюта, которая развивалась естественным образом и без серьезных колебаний. Я могу привести пример из региона: турецкая лира, которая в последнее время сильно обесценилась. У нас хватило сил действовать так, чтобы не допустить таких потрясений.
Я слышала, как эксперты говорили о том, что это одна из самых стабильных валют в регионе. Не преувеличено ли это?
Даниел Савин: Это не преувеличение. Я бы согласился с этим утверждением.
В 2015-2018 годах колебания были выше. Эксперты говорят, что в последние пять лет наблюдается большая стабильность. Как вы это объясняете?
Даниел Савин: Это можно объяснить тем, что с каждым годом мы становимся опытнее или извлекаем уроки из предыдущих кризисов. У нас достаточный уровень резервов, у нас есть возможность интервенций в необходимых ситуациях и адекватная денежно-кредитная политика, которая позволяет не создавать дополнительных шоков на валютном рынке.
Но когда у нас будет стабильный курс, как, например, в Чехии? Как Вы считаете, должен ли у нас быть стабильный курс?
Даниел Савин: С математической точки зрения я не думаю, что в Чехии существует стабильный обменный курс. Но я бы ответил на этот вопрос другим вопросом: а нужен ли нам фиксированный или стабильный обменный курс? Наверное, нет, наверное, при инфляции и независимой денежно-кредитной политике курс должен приспосабливаться к шокам. Причем корректировка должна быть медленной, без чрезмерных колебаний.
Как флуктуации влияют на обменный курс и почему они вообще существуют?
Даниел Савин: Они возникают, в основном, из-за дисбаланса между спросом и предложением.Чем больше дисбаланс, тем больше колебания. Когда колебания слишком велики, Национальный банк вмешивается в ситуацию. Рынку нужны колебания, но эти колебания должны быть незначительными.
Следующий вопрос. Каковы преимущества сильного лея?
Даниел Савин: Не знаю, смогу ли я ответить на этот вопрос коротко и, если позволит время, расскажу немного подробнее. Я уже говорил, что, по сути, иностранная валюта - это товар. Она продается и покупается на рынке. Как и на рынке, есть покупатели и продавцы. Как и на рынке, покупатель заинтересован в том, чтобы купить товар как можно дешевле. А в случае с иностранной валютой все покупатели совместно заинтересованы в получении дешевой валюты. Покупатели - это импортеры товаров и услуг, в том числе население - импортеры услуг и товаров. На другом конце спектра находятся те, кто продает валюту, - экспортеры, в том числе экспортеры услуг и получатели денежных переводов, которые получают больше леев, продавая ту же валюту. Возможно, здесь нужно говорить не только о валютном курсе, но и о курсовых разницах наших официальных партнеров, например, Украины или Турции. Вот здесь и появляются понятия номинального эффективного курса и реального эффективного курса. Потому что тот же экспортер, чтобы продать товар на внешнем рынке, заинтересован, чтобы стоимость этого товара была ниже, чем стоимость производства товаров в этой стране. Мы можем иметь обесцененный валютный курс в номинальном выражении, но укрепить его в реальном выражении. Потому что в реальном выражении учитывается не только обменный курс, но и разница в инфляции. Во всех анализах, которые осуществляет Национальный банк, большое внимание уделяется реальному эффективному курсу. Реальный эффективный курс по сравнению с нашими партнерами по развитию, если он выше, создает дополнительные проблемы для экспортеров и делает продукцию этих стран дешевле в Молдове.
В заключение хотелось бы сказать, кому выгоден сильный лей?
Даниел Савин: Только тем, кто покупает иностранную валюту, то есть импортерам товаров и услуг.
Граждане, работники?
Даниел Савин: Да, поскольку у них зарплата фиксирована в леях и они покупают товары и услуги по ценам в иностранной валюте, то в определенной степени они являются бенефициарами.
Что граждане должны делать со своими деньгами - тратить или сберегать?
Даниел Савин: Важно, чтобы люди поступали разумно и экономили. И не впадать в крайности. Важно управлять своими доходами таким образом, чтобы создавать резервную подушку, как это делает Центральный банк. Именно так, у населения должны быть какие-то резервы на случай будущих потрясений.
В какой валюте?
Даниел Савин: В идеале - в леях. И мы, как центральный банк, проводим такую политику, чтобы в нашей экономике увеличивалась доля сбережений в леях. Но у нас есть понимание, что каждое физическое или юридическое лицо управляет своим валютным риском так, как он это видит. Иными словами, управление финансовыми рисками осуществляется таким образом, чтобы сбережения находились в той валюте, в которой они будут их тратить в будущем. Если мы собираемся тратить в леях, то и сбережения должны быть в леях. Если мы собираемся тратить в иностранной валюте, например, в евро, то, вероятно, следует откладывать и в евро. Речь идет о валютном риске и о том, как люди понимают этот процесс.
Спасибо.
